26 декабря – Память священномученика Владимира Лозина-Лозинского

26 декабря Русская Православная Церковь вспоминает новгородского новомученика - протоиерея Владимира Лозина-Лозинского. Он принял мученическую кончину в Великом Новгороде в 1937 году.

Протоиерей Владимир Лозина-Лозинский родился в 1885 году в Смоленской губернии. Владимир рос очень болезненным и впечатлительным ребенком, отличаясь необыкновенной добротой и бескорыстностью. «Владимир всем старался выразить сочувствие, любовь и заботу, был душой общества, умел всех объединить и развеселить», - так вспоминала о нем сестра Ирина. Ему органично был присущ утонченный аристократизм, он свободно говорил на европейских языках и до конца своих дней писал стихи. В 1904 году Владимир успешно окончил гимназию и сразу же поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Имея безупречную репутацию, в 1910 году он поступил на службу в Правительствующий Сенат. Одновременно молодой юрист, выпускник Санкт-Петербургского университета продолжил изучать историю права и через два года закончил еще и Археологический институт. К 1916 году он был уже помощником обер-секретаря Второго (Крестьянского) департамента, титулярным советником, кавалером ордена Станислава 3-й степени. Эту награду Лозина-Лозинский получил «за труды, понесенные при условиях военного времени», когда в 1914 году добровольно был командирован в Общество Российского Красного Креста. В должности помощника начальника Петроградской Санитарной автомобильной колонны он руководил перевозкой раненых со всех вокзалов и распределял их по лазаретам. Работая самозабвенно целыми сутками, Владимир Константинович проявлял редкую доброту, сострадание и милосердие.

После закрытия Сената в голодном 1917 году он был вынужден поступить на работу статистиком на Московско-Рыбинскую железную дорогу. Впервые о своем решении стать священником Владимир Константинович заявил, когда начались открытые гонения на Церковь. Случилось так, что на его глазах в 1918 году арестовали, а затем расстреляли близкого их семье священника отца Александра Васильева, последнего духовника Царской семьи, настоятеля Феодоровского собора в Царском Селе. Одно время он служил в храме Крестовоздвиженской общины сестер милосердия, а Лозина-Лозинские были прихожанами этой церкви. Незадолго до своей мученической кончины отец Александр стал настоятелем церкви святой великомученицы Екатерины Екатерингофской и должен был поселиться в квартире в приходском доме на Рижском проспекте, в которой тогда жили Лозина-Лозинские. Через несколько дней отец Александр и весь причт церкви Святой Екатерины были расстреляны. Это событие произвело на Владимира Константиновича сильнейшее впечатление, тогда он окончательно осознал, что воплотить свое жизненное предназначение ему предстоит на пути мученичества.

В глазах родных стремление Владимира Константиновича стать священнослужителем, когда гонения только ужесточались, казалось безумием, все отговаривали его от столь опасного в то время шага, но безуспешно. Духовная Академия, где он намеревался получить образование, была уже закрыта, но в 1920 году был организован Петроградский Богословский Институт, куда Владимир Константинович сразу же поступил. В том же году он подал прошение о рукоположении в священный сан. Став иереем, он был причислен к бывшей университетской Петропавловской церкви. Предположительно, с августа 1921 и вплоть до своего первого ареста в 1924 году отец Владимир Лозина-Лозинский являлся настоятелем Университетской церкви, вынужденно перемещенной из Главного здания в один из соседних домов на Биржевой линии и освященной в честь Всех Святых в земле Российской просиявших. При этом он не оставлял учебу и в 1923 году получил диплом об окончании Богословского института.

Став священником на тридцать шестом году жизни, он всецело отдался этому служению, легко нашел путь к сердцу своей непростой паствы, снискал ее доверие и любовь. В феврале 1924 года отец Владимир был арестован по сфабрикованному ОГПУ «делу о православных братствах». Это было следующее крупное «церковное дело» в Петрограде после судебного процесса над митрополитом Вениамином. Отец Владимир давал очень осторожные показания, взвешивал каждое слово. Во время следствия о нем усиленно хлопотали родные, они добились медицинского заключения о душевном расстройстве отца Владимира и его освободили. Однако ровно через год он был вновь арестован. На этот раз вместе с группой выпускников Императорского Александровского лицея. В стране планомерно осуществлялся сословный и профессиональный геноцид, а отец Владимир был не только священнослужителем, но и носил дворянскую фамилию.

В обвинении, предъявленном священнику, говорится, что он «открыто служил панихиды по бывшим царям, в том числе по расстрелянному Николаю Второму, также служил панихиды по расстрелянным и умершим при советской власти, чем вносил возбуждение в темные массы, посещающие церковь». Отца Владимира в числе 34-х человек приговорили к расстрелу, но затем высшую меру заменили заключением на 10 лет в Соловецкий концлагерь. Лагерную жизнь отец Владимир принимал смиренно и безропотно, "покорясь велению Божьему", как писал он в одном из своих стихотворений. Он со всеми был приветлив, ласков и весел, даже шутлив. С мирянами часто заводил разговор о вере, используя примеры из художественной литературы и новейшей философии. Из священников был дружен с отцом Иоанном Стеблин-Каменским и отцом Михаилом Яворским, которые были арестованы по делу о православных братствах и прибыли на Соловки раньше. Впоследствии они также приняли мученическую кончину.

Вскоре по хлопотам родных заключение в лагере отцу Владимиру заменили пятилетней ссылкой в Сибирь. Пробыв несколько месяцев в пересыльной тюрьме Ленинграда, отец Владимир был отправлен в глухую деревню Пьяново в 150 километрах от Братска. В 1933 году отец Владимир возвратился в Петербург, тогда уже ставший Ленинградом, но ему отказали в прописке, и он поселился в Новгороде. Вскоре он стал настоятелем кафедрального собора Михаила Архангела.
1936 году протоиерей Владимир Лозина-Лозинский снова оказался в застенках НКВД, его отправили на обследование в психиатрическую больницу. В медицинской карте отца Владимира описано его физическое состояние в то время, свидетельствующее о его исповедническом подвиге: «Высокого роста, правильного телосложения, пониженного питания, кожа дряблая морщинистая. На левой ноге не хватает среднего пальца. На правом плече спереди след от бывшей операции. Под левой лопаткой втянутый рубец от бывшего пролежня. Отсутствие многих зубов». О психическом состоянии сказано следующее: «Сознание ясное... Идеи страха вращаются, главным образом, вокруг его семьи, которая якобы терпит страдания и мучения из-за него». По заключению врачей священника отпустили, но вскоре он был арестован вместе с группой прихожан.

Один из них на допросах сказал, что руководит контрреволюционной группой «Партия народной демократии» и в числе ее членов был назван отец Владимир. Из всех арестованных по этому делу – «делу Дьяконова» (названному по фамилии якобы руководителя контрреволюционной организации) никого не оговорил и не признал себя виновным только отец Владимир Лозина-Лозинский. И он один из всех, проходивших по этому делу, был приговорен к расстрелу. Приговор вынесли 19 декабря, а 26 декабря 1937 года священномученика расстреляли в Новгороде. Место захоронения неизвестно.